Сегодня 80-й день рождения отмечает автор гимна русского хоккея Илья Яковлевич Ляхов. Поздравляем!

Илья Ляхов родился в 1938 году в Одессе. Вырос на Алтае. В 1974 году окончил Кемеровский государственный институт культуры по специальности «режиссер театрального коллектива».

В дальнейшем был актером и режиссером Новокузнецкого театра драмы, режиссером Кемеровской студии телевидения, главным режиссером Кемеровского цирка, режиссером Музыкального театра Кузбасса.

Много лет работал в областных газетах «Комсомолец Кузбасса» и «Кузбасс», в обоих изданиях заведовал отделом культуры.

«Заслуженный работник культуры РСФСР», награжден медалями «За особый вклад в развитие Кузбасса» и «За служение Кузбассу».

Об имениннике рассказывает президент ХК «Кузбасс» Андрей Сельский:

- Илью Яковлевича вспомнил, когда был в Одессе, в театре оперы и балета. До сих пор внимательно разглядываю там портьеры. Почему? Да потому что, когда Ляхов родился, его родители служили в этом театре. И Леонид Осипович Утесов отрезал куски театральных портьер на пеленки, в которых маленького Илюшу Ляхова встречали вместе с мамой из роддома.

А вы что, не знали, что Утесов был крестным отцом этого младенца? Да вы что! Ляхов вообще – легендарная личность. Про него надо фильмы снимать многосерийные и показывать студентам как энциклопедию театральной жизни. Но не только, кстати, театральной. При его деятельном участии, например, в Кузбассе зарождалось движение «Золотая шайба». И именно он сочинил песню, в которой есть такие слова: «Это – русский хоккей, это – русское чудо!». Эта песня - официальный гимн русского хоккея.

Владимир Юдельсон, директор Музыкального театра Кузбасса: 

- Про Илью Ляхова занимательные истории можно рассказывать бесконечно. Ну, вот одна, к примеру. 1980 год. Наши готовятся к Олимпиадн в Москве. Американцы призывают бойкотировать эти Игры. И тогда Ляхов, который уже работал в газете «Кузбасс», пишет ОТКРЫТОЕ ПИСЬМО президенту США Джеймсу Картеру.

Мол, так и так, господин президент, нехорошо вы поступаете... В тот день, когда оно было опубликовано в «Кузбассе», у нас в театре был банкет. Отмечали присуждение звания «Народный артист РСФСР» главному дирижеру Евгению Михайловичу Лугову. И вот стоим в фойе, мужская такая компания: сам Лугов, Александр Константинович Бобров, Борис Нифантьевич Соловьев (тогда - главреж Кемеровского драмтеатра)... И подходит Ляхов. Соловьев вдруг озабоченно говорит: «Да, вы слышали? Американский-то президент с инфарктом в больницу попал! Вот из-за этого...» И достает из кармана номер газеты. Ляхов сориентировался мгновенно! «Это что! – говорит. – Вот с английской королевой беда: мания величия приключилась. Бегает по Букингемскому дворцу и кричит: «Я – Соловьев! Я – Соловьев!»

С юбилеем, Илья Яковлевич! Доброго здоровья, благополучия, оптимизма, долгих лет жизни!

Стихи Ильи Ляхова

Мы слишком поздно молодыми стали

Мы слишком поздно молодыми стали,

Мы слишком рано начали стареть.

«Когда нас в бой пошлет товарищ Сталин.

нас научили в школьном хоре петь.

Пусть нынче упрекают нас за это.

Себя считая сменою бойцов,

Мы верили в грядущие рассветы,

В святую правду дедов и отцов.

Мы верили в призывы и скульптуры

И в площадей краснознаменный шквал...

Я сам в объятья цепной конъюнктуры

По воле сердца, искренне попал.

Чего скрывать: гордился я сверх меры,

А вовсе не замаливал грехи,

Когда с кремлевской сцены пионеры

Выкрикивали в зал мои стихи.

Мне льстило, что студенты и солдаты,

И ветераны, знавшие бои,

В дни очень красной, очень важной даты

В газетах строки видели мои...

Пусть нынче над Кремлем другое знамя,

Но вспомним, коль пошла о прошлом речь,

Что все, что было — Это было с нами.

Не зачеркнуть, не выбросить, не сжечь.

С минувшим связь порвать красивым жестом

Ведь это все равно, что нынче нам

Предать сержанта, павшего под Брестом,

И плюнуть в парня, строившего БАМ.

А тот солдат, Отчизне дав присягу,

Шел сквозь огонь, в смертельный свой десант.

Но дедовской медалью «За отвагу»

Торгует на Арбате «коммерсант».

Поэты, слесаря, врачи, премьеры...

Да что перечислять — народ, страна —

Мы были все одной, единой веры,

Так значит, и вина — на всех одна.

Одни и те же в каждом сердце раны,

И боль одна за жизнь родной земли...

Но в пиджачишках ветхих ветераны

На хлеб считают скудные рубли...

ххх

Я эту мысль додумаю потом.

Теперь бы мне с собою разобраться,

поставить точку, с памятью расстаться,

и пусть она летит за окоем.

Повадилась бессонница ко мне ходить

и ждать над самым изголовьем,

когда прощусь с единственной любовью,

лишь мутный свет появится в окне.

Но засыпаю, сны...

ххх

Я сегодня прощаюсь с летом

Высоко — высоко журавли надо мной.

Вместе с кленом, в багрянец одетым,

Мы стоим на опушке лесной.

Всюду синь да холодная алость,

Тишина да раздумный покой...

Сердце, сердце, чего напугалось?

Или осень бывает другой?..

Давяся слезою соленой,

Иван поравнялся с [...]